Примерно 30 млн лет назад наши предки стали увеличиваться в размерах. 27-26 млн лет назад появляются уже первые человекообразные обезьяны, которые начинают весить уже 10-15 кг и больше. Лихо скакать при такой массе тела уже не особо получается. Поэтому хвост становится неактуальным. Он исчезает у всех крупных животных: и у приматов, и у медведей, и у панд, и у других. Хвост исчез, но совсем пропасть он не может, потому что он прописан в генах.

На месте нашего красивого былого хвоста остается копчик. По стандарту у человека он состоит из четырех позвонков, которые не для чего особо не нужны. К позвонкам прилагаются и хвостовые мышцы. У нас есть хвостовые мышцы, которые теоретически должны нашим хвостом двигать. Они тоже не актуальны, не работают, но иннервация хвостовых мышц есть. Это поперечнополосатые мышцы – те, которыми можно управлять сознательно. Где-то в прецентральной извилине нашего головного мозга, наверное, есть парочка нейронов, которыми мы теоретически можем запускать сигнал на шевеление хвостом. Я не видел людей, способных это делать, но чисто гипотетически это возможно.

Иногда бывает, что такие рудименты оказываются развиты слишком сильно, они развиваются в большей степени и становятся чем-то похожими на предковое состояние. Это называется атавизмом. С атавизмами хвоста есть некоторая хитрость. С одной стороны, из школьного курса всем известны так называемые хвостатые мальчики, хотя это может быть и девочка. Фотография хвостатого мальчика XIX века так всех впечатляет, что воспроизводится стабильно во всех учебниках в качестве примера атавизма хвоста.

Источник: https://infourok.ru

Однако все не так просто. Такие случаи хоть и редко, но встречаются. Они известны не только в XIX веке, но и в современности. Исследование подобных случаев показало, что хвосты у мальчиков и девочек не является проявлением атавизма, это псевдоатавизм.

Это грыжа спинномозговых нервов. У нас между последними поясничными и первыми крестцовыми позвонками сзади есть довольно большой зазор, который позволяет брать пункцию спинномозговой жидкости. Между крестцом и копчиком тоже есть довольно большая крестцовая щель. В эти щели между позвонками могут выпячиваться петли спинномозговых нервов. Спинной мозг заканчивается выше, на уровне первого поясничного позвонка, но петельки могут выворачиваться. Кожа образует вытянутый кармашек, реально похожий на хвост. Вдоль идут мышцы спины, которыми мы можем шевелить. Поэтому этот псевдохвостик может даже немного шевелиться. Когда люди на это смотрят, то говорят, что это хвост. Это вовсе не хвост. С тем же успехом хвостом можно считать пупочную или паховую грыжу. Самое обидное для носителя этого хвоста то, что его нельзя ампутировать. В грыже есть нервы, идущие к ногам. Если ее отрезать, то будет паралич ног. Даже по самому расположению этого кармашка видно, что это не хвост, потому что он не там находится.

Настоящий атавизм хвоста тоже бывает, называется он копчиковым ходом. Это не такая редкая вещь. Касается он не кости как таковой, копчика, а мышц. Копчик трудно отрастить большим, хотя бывают варианты от 2 до 6 позвонков. Даже когда их 6, это не особо заметно, он все равно маленький и загнутый вперед. Снаружи его не видно. А хвостовые мышцы задаются генами, которые одинаково срабатывают по всей длине этого хвоста. Вопрос только в генах-регуляторах, которые зададут большую или меньшую длину мышцы. Есть ген самой мышцы и есть ген-регулятор. Иногда бывает так, что ген-регулятор срабатывает чересчур и отращивает хвостовые мышцы длиннее костной основы, копчика. Есть копчик, а мышечная оболочка выступает дальше его кончика, дальше костной основы. Получается трубочка, завернутая внутрь. На конце хвоста кожа должна срастаться с концом, кожа облекает его в виде чехольчика, немного загибается внутрь. В моем описание это звучит грандиозно. В реальности это ямочка размером 1-2 мм. Снаружи это не особо даже заметно. Главная неприятность заключается в том, что в копчиковый ход могут попасть бактерии. Кроме прочего, хвост по исходной задумке должен быть пушистым, с кисточкой – волосики там растут. Пусть они очень маленькие, глазом их увидеть сложно, но они там есть. Одно дело, когда они направлены просто куда-то назад – тогда все хорошо.

Другое дело, когда хвост выворачивается наизнанку, волосики расположены напротив друг друга. Они колят стенки копчикового хода, он воспаляется. Он даже замкнутый бывает – снаружи кожа зарастает, получается полость внутри. Если туда бактерия каким-то образом попадает, то ей там тепло, уютно, хорошо, еда есть. Происходит воспаление копчикового хода. Никогда не гуглите словосочетание «воспаление копчикового хода». Выглядит это не очень красиво. Наверное, по ощущениям это еще хуже. У меня нет копчикового хода. По крайней мере, я не знаю этого – заглянуть туда довольно проблематично. Вроде бы у меня его нет. Но он встречается не так редко. Такому несчастному носителю атавизма хвоста делают ампутацию хвоста. Любопытно, что у нас далеко не самый короткий хвост среди обезьян. У орангутанов и шимпанзе в среднем 3 хвостовых позвонка. Даже у некоторых макак 3 хвостовых позвонка. А у нас 4 хвостовых позвонков. Мы более хвостатые, чем орангутаны и некоторые макаки. Может быть, это для кто-то будет обидно, но это научный факт.

Хвостом дело не ограничивается. У нас есть масса других странных вещей. Например, известный всем аппендикс. Когда-то слепая кишка и аппендикс были чуть ли не самыми главными отделами нашего кишечника. Приматы примерно с 45 млн лет назад стали активно переходить на растительную пищу. У них зубы поменялись, челюсти немного другими стали. До этого они насекомыми в основном питались. А тут они подросли, стали размером примерно с современную мартышку, стали много питаться листьями. Это сразу сказалось на строении кишечника. У нас есть два главных отдела: тонкий кишечник и толстый кишечник. Тонкий – для мяса и жира, толстый – для углеводов. Это я очень сильно утрирую, но в самом первом приближении это так. На границе тонкого и толстого отделов есть слепая кишка. У растительноядных приматов ее размер соответсвует размеру всего остального кишечника. У растительноядных лемуров сам кишечник и слепая кишка почти одинакового размера. Это огромный толстый пупырчатый вырост, куда попадает хорошо пережеванная растительная масса и долго-долго там переваривается.

Источник: https://perm.a2med.ru/about/articles/zachem-nuzhen-appendiks

Там сидят симбиотические бактерии, которые нейтрализуют, переваривают, разлагают клетчатку, выделяют витамины. У человека в принципе все то же самое, только с некоторого момента мы стали гораздо более всеядными. С 2,5 млн лет назад мы стали потреблять намного больше животной пищи. Примерно с 400 тыс. лет назад мы еще стали использовать огонь. Даже растительную пищу стали использовать уже в приготовленном виде. Огромная слепая кишка стала нам не так уж и нужна. Она заметно уменьшилась. Если сравнить человека и макаку, то у макаки она тоже не самая гигантская, но макака сама крошечная, а размер слепой кишки у нее такой же, как у человека. Сам кишечник у нее сильно короче, она сама меньше. А слепая кишка такая же. У лемуров она намного больше даже, чем у нас.

Это касается как всей слепой кишки, так и аппендикса. Аппендикс – совсем бестолковая штука. Иногда у некоторых людей при рождении он не имеет полости, или она совсем крошечная, не сильно функциональная. К 30-35 годам полость практически полностью зарастает. Все-таки обычно полость какая-то есть, бактерии там сидят. Слепая кишка и аппендикс предназначены для переваривания самых трудноперевариваемых частей. Например, в слепую кишку попадает шелуха от семечек, а в аппендикс – скорлупа от орехов. Бактерии там сидят и это грустно переваривают. Если вдруг скорлупа ореха поцарапает стенку аппендикса изнутри, появляется мясо, в меню бактерий неожиданно возникает разнообразие: была скорлупа орехов, а теперь скорлупа орехов или мясо. Угадайте с трех раз, что они выбирают. Они радостно начинают питаться, плодиться, размножаться. Аппендикс опухает. Это называется аппендицитом – воспалением аппендикса. Грустно и тоскливо человеку становится от этого. Раньше это было совсем печально, чаще всего смертельно кончалось. Рано или поздно воспаленный аппендикс может порваться, случится перитонит, человек может умереть. Сейчас медицина на высоте. Приходит добрый доктор со скальпелем и вырезает аппендикс. Сейчас методика отработана. Даже известен прецедент, когда врач сам себе удалил аппендикс. Это был наш врач, который сидел в Антарктиде на станции. Он там был единственным врачом, ему пришлось вырезать аппендикс самому себе. В каком-то художественном фильме есть такая сцена – американец вырезает себе аппендикс в одиночестве. На самом деле это был наш врач, он был не один, там другие люди тоже были. Ему помогали. Больше морально, потому что он единственный умел это делать. Аппендикс с вероятным аппендицитом может быть даже вредной штукой. Но куда же он денется? В генах он прописан, немного все-таки он работает, немного пользы от него тоже есть – не пищеварительной, а уже новой.

Примером может служить американская практика. В некоторый момент в США решили новорожденным детям сразу аппендикс вырезать пока он еще не воспалился. Ребенок ничего против сказать не может, заживает на нем все как на собаке, растет он со страшной скоростью. Наделали таких операций, но хорошо от этого не стало. Неожиданно обнаружилось, что аппендикс нужен для формирования иммунитета. В стенках аппендикса вырабатывается огромное количество активных веществ, которые для здоровья очень даже нужны. У новорожденного ребенка своего иммунитета особое и нет. Он должен сформироваться. Какую-то защиту он получает с молоком матери, но должна своя иммунная система сформироваться. Без аппендикса это сложно осуществить. Получается что-то типа СПИДа, вызванного хирургическим удаление аппендикса. У более старшего ребенка уже включается вилочковая железа, лимфоциты появляются, аппендикс уже не особо актуален. Чуть более старшему ребенку можно уже удалять аппендикс вполне безболезненно. Новорожденным – не нужно. Какое-то количество детей от этого сильно пострадало. Надо радоваться, что у нас такого не было, таких экспериментов никто не ставил. Это хорошо. Американским детишкам можно только посочувствовать.

На примере перехода функции аппендикса из пищеварительной в иммунную можно показать существование такого явления как преадаптация. Довольно часто бывает такое, что орган, теряющий свое назначение, может получить новую жизнь в новом качестве и стать чем-то новым. Аппендикс с некоторой вероятностью спустя миллионы лет будет чем-то по типу вилочковой железы, иммунным органом.

Вилочковая железа, щитовидная железа, гипофиз когда-то были элементами жабр, железами внешней секреции, которые смачивали жабры. Щитовидная железа, которая у нас в шее находится, является жаберной железой. Она находилась на уровне корня языка. У эмбриона современного человека она там и формируется. У нее даже вначале есть наружу ведущий проток, открывающийся примерно посередине, на спинке языка. Когда ребенок формируется, еще в процессе внутриутробного развития, проток исчезает, а железа потихоньку перемещается вниз, в область шеи. На месте закрытого протока появляется так называемое слепое отверстие – маленькая, еле заметная ямочка на корне языка.

На живом человеке увидеть ее довольно проблематично, снаружи не видно. Бывает так, что железа не перемещается в нужное место и остается в языке. Если у взрослого человека начинаются проблемы в работе щитовидной железы (гиперфункция, гипофункция), железу ищут в шее, а ее там нет. Она осталась в языке, где-то застряла по пути. Путь этот у взрослого человека довольно длинный, около 10 см.

Борода, усы тоже у обезьян есть в некотором роде. У орангутанов она довольно прилично растет. Но все-таки у человека – сильнее. Бороду можно отрастить. Я где-то раз в полгода отращиваю, потом сбриваю, потом снова отращиваю. Это вроде бы уже и не рудиментарный орган. А отбор шел, в данном случае – половой отбор, который приводил к красоте. Так тоже можно. Хотя казалось бы, один и тот же волос, одни и те же белки, тот же кератин, те же самые гены. Но почему-то в одних местах растет, в других местах – не растет. Я уже молчу о расовых различиях. У монголоидов борода не очень растет, у европеоидов – очень растет, у кого-то – средне. Бывает по-разному. Это уже другой вопрос из другой серии.

Уровень роста волос тоже иногда бывает повышен. Существует гипертрихоз. Часто в школьном курсе его преподносят тоже как атавизм – возврат к предковому состоянию. Но, как и в случае с хвостатыми мальчиками, люди с гипертрихозом – это не люди с атавизмом. Избыточный рост волос на теле в известных случаях – это результат новых повторных мутаций. Предки были волосатыми, но иногда современные люди бывают суперволосатыми, когда на лице растут не только борода и усы, а по всей поверхности лица, чуть ли не на ладонях и внутренних органах волосы могут расти. Такого у предков не было никогда. Начиная с полуобезьян, на лице волосы особо уже и не росли. А у людей с гипертрихозом – растут.

Это уже генетическое новое нарушение. О предках это не говорит ничего. У нас клетки кожи, как и любые клетки в организме, имеют все гены, какие только есть. Мы сделаны исходно из одной клетки – зиготы. Там прописаны все возможные программы. Бывает так, что программа роста волос почему-то срабатывает слишком хорошо, клетка начинает думать, что она – волосяной фолликул, растит волос. В крайних вариантах это выражается в том, что весь эмбрион решает, что он – волос, рождается комок волос с зубами. Волосы и зубы генетически похожи. Получается 50 зубов и куча волос. Такое очень редко бывает, но бывает. Случается такой сбой программы. Это не значит, что наши предки были зубастиками – комками волос с зубами. Это значит, что это – глюк, сбой программы.

Бывают и другие нарушения. Известна женщина, у которой вся кожа покрыта ногтями. Клетки кожи решили, что они – ногти. Она вся покрыта перламутровыми чешуйками, маленькими настоящими ногтями. Ей очень сложно живется, потому что они цепляются все время, что-то задевают, очень неприятно так жить. Это не значит, что предки были покрыты ногтями. Это не чешуя, не атавизм рыбьей чешуи. Такое бывает. Это не рудименты и не атавизмы. Это просто сбои. Нужно это отличать.

Источник: https://news.myseldon.com/ru/news/index/216393258

Атавизмы бывают в самых разных вариантах. Иногда встречаются довольно забавные. Самый безобидный и даже прикольный называется дарвинов бугорок, расположенный на ухе. Краешек уха заостряется в виде треугольника. Получается эльфийское или гоблиновское ухо. У предков, ранних узконосых обезьян, ухо таким и было. Это мы можем увидеть на современных макаках. Где-то в программе у нас это прописано. Потом это у нас исчезло по неведанной причине, но гены есть, и они иногда срабатывают. Дарвинов бугорок – не такая уж редкостная штука, довольно регулярно бывает.

Бывают редкостные штуки. Одна из экзотических – отверстие для жабр в глотке. У нас по идее есть довольно много жаберных отверстий. Первое жаберное отверстие у нас так и сохраняется в виде евстахиевой трубы. Следующие могут реализоваться прямо в шее в виде сквозной дырки. В клинических случаях бывает так, что туда даже что-то тонкое просунуть можно. Жить это принципиально не мешает: в глотку и так вход есть через рот, будет еще сбоку через шею. Края дырки закрыты кожей, но сама дырка сквозная. Она не функциональная. Жаберных лепестков, тычинок нет. Но отверстие имеется. Это очень редкая вещь, но встречается. Иногда она воспаляется. Но воспалиться может что угодно, не надо ковыряться во всяких местах, где не положено.

У животных тоже иногда случаются атавизмы. Был пойман дельфин с задними плавниками. Один раз такого поймали. Возможно, просто не все рыболовы о таких дельфинах сообщают. Дельфинов вообще ловить нехорошо. Не ловите дельфинов. Японцы до сих пор китобойным промыслом занимаются. Существуют фотографии, где японцы выловили дельфина с передними и задними плавниками. Когда-то у дельфинов было четыре ножки, они бегали по земле. Чтобы пальчики сформировались, видимо, гены поломались совсем. Чтобы плавники сформировались – это вполне срабатывает. По крайней мере один такой дельфин нашелся.

У животных появление атавизмов, скорее всего, быстро уничтожится отбором. Если атавизм слишком выраженный, большой, он будет мешать жить. Исчез этот орган не просто так – он был не нужен. Какой-то отбор, скорее всего, в эту сторону шел. У лошадей или оленей благородных клыки иногда появляются. Чаще всего их нет, но иногда – появляются. У лошадей могут быть дополнительные пальцы по бокам. Когда-то гиппарионы были трехпалыми, еще более древние предки – четырехпалыми, пятипалыми. За последние 3-4 млн лет лишние боковые пальчики уже совсем исчезли, остался один палец, на котором лошади и прыгают. Но бывает так, что формируются дополнительные пальчики. Так же у лошадей полоски на ногах иногда формируются, потому что предки были полосатыми. У кошек и собак на ноге бывает прибылой палец, который является большим пальцем ноги. На руках он у них по идее есть, не сильно функциональный. На задних ногах его быть не должно. У собак это даже считается неправильным признаком. Породистой собаке с паспортом стараются эти пальцы ампутировать, иначе она будет считаться бракованной, неправильной собакой. Собака не виновата, она все равно хорошая. Те, кто озабочен не самой собакой, а ее паспортом, дипломом, родословной, заморачиваются этим пальцем. Он может доставлять неудобство. У животных тоже такое возникает, просто у них мы это реже замечаем. Наверное, бывают медведи с более длинным хвостом. Кто много видел медведей в лесу, разглядывал их хвост? Внутренний голос мне подсказывает, что чаще медведь разглядывает копчик человека, чем человек разглядывает копчик медведя. Наверное, бывают более хвостатые медведи. Может быть, кто-то это даже изучал, но я сомневаюсь.

У человека огромное количество довольно полезных частей. Это касается элементов и в руках, и ногах, и в позвоночнике, и в черепе с зубами, и в мозгах, и в поведении, и в физиологических реакциях. Например, существует пиломоторный рефлекс. Если человека немного приморозить или испугать, то встают дыбом волосы. Это называется пиломоторным рефлексом. Каждый волосок снабжен мышцей. Для примитивных млекопитающих это была актуальная штука. Если зверюшку напугать, она должна стать крупнее, резко увеличиться в размерах, чтобы напугать опасность. Если холодно, тоже надо распушиться, чтобы сохранить тепло. У человека это срабатывает на ура. На голове волосы тяжелые, мышцы слабые, а на руках это очень заметно. В принципе это есть, но вообще нам совершенно это не нужно. Мы уже не такие волосатые. Когда нас кто-то пугает, у нас есть куча других способов отреагировать.

Источник: https://24minus.ru/raznoe

Но даже в поведении у нас это имеется. Если человека довести, он скалит зубы не хуже мартышки, обнажает клыки. У мартышки клыки большие, хотя она сама маленькая. Человеческий оскал – это как-то несерьезно. У нас есть для этого другие средства: речь, мимика, жестикуляция. Но клыки мы скалим по-прежнему. Все сигналы, которые посылает мозг, сама мускулатура, сами движения, такие же, как у человека, шимпанзе, макаки, лемура – один-в-один. Некоторые части, которыми мы сейчас гордимся и считаем их нужными, полезными и хорошими, может быть, когда-нибудь тоже станут рудиментами и атавизмами, будут лишними. Например, мизинец на стопе мало для чего пригоден, кроме как искать углы в темноте. Вот такая грустная у него функция бывает. Вроде бы он уже не особо нужен. Вообще пальцы на ноге нам по большому счету уже не нужны. С дерева мы слезли, хватательная функция пропала. Хотя мышцы все сохранились, только теперь они предназначены для амортизации и поддержания сводов стопы. Мышцы в принципе есть. Год назад один студент показал чудо. Я много лет рассказывал, что у нас мышцы на стопе обезьяньи. Есть такая мышца, которая оттопыривает мизинец в сторону на стопе. Я сам не умею этого делать, никогда не видел, чтобы кто-то умел. И тут один из студентов снимает ботинок и на глазах у изумленной публики оттопыривает мизинец и показывает фигу пальцами стопы. Он никогда этому не тренировался, просто может человек так делать, есть у него такая возможность. Но функция эта не нужна. На планете таких людей не так уж и много. Это такая редкая способность. В будущем, наверное, она совсем станет не нужна. Судьба всех наземных животных – потеря пальцев на ногах. Один может сохраниться, как у лошади, или два, как у африканского страуса. Мы станем парнокопытные или непарнокопытные – это уже другой вопрос. Мизинец, скорее всего, исчезнет. Пятая плюсневая кость останется, поперечный свод никто не отменял. А мизинец – не нужен. Это касается многих связок, отделов иммунной системы. У нас аппендикс может стать иммунным органом. Вилочковая железа уже есть, она редуцируется в течении жизни человека: у ребенка – работает, а у взрослого – не работает.

Наша эволюция продолжается. Наверняка еще у будущих наших потомков что-то добавится, а что-то усохнет. Потомки будут рассуждать о сапиенсах с примитивным строением, с ногами и руками, челюстями с белыми острыми зубами. А сами потомки будут представлять собой летающий мозг в гиперзвуковой оболочке и телепатически передавать сигналы другому мозгу о ужасных предках. Может быть, будет как-то по-другому. Возможно, мы наоборот залезем обратно на деревья и не сможем рассуждать, потому что у нас новая кора обратно редуцируется. Новая кора станет рудиментом. Такое тоже может быть. Многие живые существа теряют свои части, которые нам кажутся строго необходимыми. Нервная система тоже может редуцироваться. Паразитические черви ее теряют. Мы в нашем нынешнем состоянии уже местами бываем близки к идеалу паразитического червя. Он живет в еде, ему нервная система не особо нужна. Вот она и редуцируется. Ее и с самого начала не много у червей, а тут и совсем не нужна. У нас то же самое. Существуют эволюционные примеры – пресловутые хоббиты на острове Флорес. Они заплыли на остров с весом мозга в 1 кг, а окончились с весом мозга в 400 г. Где 1 кг, а где 400 г? Было бы у них еще 2 млн лет эволюции впереди, может быть, их мозг весил бы уже не 400 г, а 100 г. У нас этот процесс тоже начался 25 тыс. лет назад. Если 25 тыс. лет назад у нас мозг весил в среднем 1,5 кг, то теперь – 1350 г. Где-то на 100-150 г наши мозги усохли и продолжают это делать опережающими темпами. Они усыхают быстрее, чем нарастали предыдущие 2 млн лет. Какова дальнейшая тенденция – большой вопрос. Мы не знаем, как пойдет дальше эволюция. Наверняка еще многие элементы у нас редуцируются. Не исключено, что мы своими силами этот процесс подтолкнем в нужном направлении. Впереди у нас еще большой и богатый путь эволюции.

Это была программа «Дробышевский. Человек разумный» и ее ведущий Дробышевский. Пользуетесь своими рудиментами, прокачивайте свои атавизмы, не ударяйте лицом в грязь перед предками, развивайте новые, более прогрессивные признаки, развивайте преадаптации, чтобы потомки гордились нами. Вперед к светлому эволюционному будущему!

Если в кубических сантиметрах, то 5,9 кубических сантиметров – это и получается 6 грамм. Это до крайности мало, сопоставимо с современным кротом, с несильно продвинутым зверем и намного меньше, чем у кошки. У современной кошки мозг где-то 25 грамм, плюс-минус. У особо одарённых кошек может даже и побольше будет. Это где-то в пять-шесть раз меньше, чем размер мозга у кошки. И при этом у древнейших приматов были очень большие обонятельные доли. Обонятельные луковицы спереди видно – там такая пумпочка торчит. Для современных приматов это совершенно не характерно.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Это понятно, даже если не делать эндокран, глядя на череп в целом – впереди от глазниц огромная морда, Понятно, что есть челюсти, а сверху – это всё обонятельные полости и обоняние у первых приматом было очень хорошее. Это средний эоцен, более сорока миллиона лет назад, даже порядка 50 миллионов лет назад. С другой стороны, у древнейших приматов мозги всё-таки превосходили размерами мозги всех других синхронных животных. Предки копытных, хищных и других, которые жили в тоже самое время, в среднем эоцене, имели мозги меньше, даже при больших размерах тела. Для того времени это были суперинтеллектуальные зверюшки. У приматов в некоторый момент, примерно в это время, появляется такое образование, как заглазничное сужение. На черепе на виде сверху это прекрасно заметно.

Примерно в середине черепа такая «осиная талия», перетяжка, которая образовалась из-за перераспределения жевательных мышц. У многих животных такое образовывалось, но у приматов это привело к неожиданным последствиям – конфигурация черепа приматов такова, что сильное заглазничное сужение привело к вытеснению обонятельных луковиц, хотя они больше, чем у современных приматов, о чём я уже сказал, но они прогрессивно уменьшались. Соответственно мозги смещались назад. Задние части мозговой коробки стали увеличиваться и дальше прогрессивно росли. То есть обоняние стало ухудшаться, не только по причине заглазничного сужения, но и с механической точки зрения. А в целом мозги дальше росли.

Чуть позже, порядка 30 миллионов лет назад у первых нормальных обезьян, не просто приматов, а уже у обезьян, в частности у проплиопитеков, мозги заметно выросли и достигли размера примерно 20 грамм. 20 грамм – это не так много было, размер, как у современных лемуров, которые полуобезьяны и по своему сложению, они должны были быть похожи на микросиопса. Но современные лемуры прошли свой длинный путь эволюции. И у современных лемуров, как и у всех других животных была своя долгая эволюция. У них мозги тоже росли. Поэтому в современности лемуры достигли размеров, которые были у обезьян, то есть уже не полуобезьян, а у нормальных обезьян примерно 30 миллионов лет назад.

Египтопитек замечателен тем, что от него сохранилось огромное количество черепов, найденных в Эль-Файюме, в Египте. Среди них есть некоторое количество целых мозговых полостей – можно сделать мозги. Это скорее исключение, чем правило. И опять мы видим, что мозг 20 грамм, для того времени почти рекорд, но они имеют всё ещё довольно крупные обонятельные луковицы. Такого размера обонятельных луковиц нет даже у современных лемуров. То есть у современных полуобезьян, которые по идее должны быть примитивнее, тем не менее мозг эволюционировал довольно далеко.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Из этих и всех последующих наблюдений вырисовывается ещё одна замечательная закономерность эволюции мозга – мозги эволюционировали по остаточному принципу. Казалось бы, мозг для приматов – это почти главный признак и мы всегда гордимся, что очень умные люди с интеллектом. Но, тем не менее, если посмотреть на разные части тела самых древних приматов, то видно, что первой эволюционировала зубная система, зубки. На втором месте по темпам эволюции и попозже, чем зубы эволюционировали конечности, средство передвижения. И на третьем месте по остаточному принципу – уже мозги.

В начале они хорошо кушали, что разумно. Потом хорошо бегали, потому что за ними кто-нибудь гонялся или надо первым добежать до еды, а потом уже надо было мозгами какие-то задачки решать. Когда уже поели, от всех спаслись – можно подумать и пообщаться. Речь не о конкретной обезьянке, а об эволюционном процессе. Мозг эволюционировал, как это не странно, позже всего. Поэтому у египтопитека, хотя он один из самых крупных приматов того времени, своего времени, мозги на уровне современного лемура.

Для более поздних приматов, уже нормальных, человекообразных, к сожалению, качественных данных по эндокранам нет. Примерно размер мозга высчитать можно, плюс-минус, исходя из общих размеров черепа, но эти общие размеры черепа высчитываются в основном по челюстям. А нормальных полных черепных коробок, да ещё так, чтобы их исследовали, да ещё чтобы сделать эндокран – такого почему-то нет. Это самый интересный момент.

Тем не менее порядка 26 миллионов лет назад и позже наступает эпоха человекообразных обезьян. Все первые обезьяны проплиопитеки куда-то пропадают, а начинаются, вернее, они своим путём идут, нормальные человекообразные. В частности, проконсул, который жил порядка 20 миллионов лет назад, здесь нет изображения его эндокрана, потому что просто никто до сих пор не сделал. Ни одной работы на эту тему нет. Но есть оценки размеров и получается, что это где-то 130-180 грамм, что примерно совпадает с размерами мозга современного павиана. Современный павиан – мартышкообразная обезьяна. Замечательно, что чуть пораньше, чем жили проконсулы, примерно 26 миллионов лет назад или даже чуть пораньше, от 29 до 26, как раз первые обезьяны разделились на мартышкообразных и человекообразных.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Первые мартышкообразные тоже имели не очень большие мозги, тоже были с крупными обонятельными луковицами, но потом достигли примерно своего размера и пребывают до сих пор  в этом состоянии. А человекообразные продолжали эволюционировать, причём самыми разными путями. У кого-то мозги сильно росли, у кого-то не очень и среди современных представителей человекообразных есть несколько вариантов. Из того, что ближе всего к нам – это гориллы и шимпанзе. Ещё можно сюда добавить гиббонов и орангутанов, но они всё-таки достаточно от нас далеки.

А гориллы и шимпанзе очень показательны, потому что по уровню своего интеллекта они с человеком максимально близки и по разным показателям IQ, оперированию разными данными и так далее, они соответствуют примерно двух-трёхлетним детям. Тем интереснее посмотреть их мозги. Мозги примерно выглядят так, причём это изображение именно мозга, а не эндокрана. Он у них такой гладенький, что эндокран примерно так и выглядит. Размер мозга не очень большой, но при этом в два или больше раза больше размера мозга проконсула.

Современные шимпанзе и гориллы, что существенно, эволюционировали по сравнению с проконсулами со страшной силой. Эволюция мозга меньше, чем у нас, но тоже шла очень бурно. 10 или больше миллионов лет для них бесследно совсем не прошли. Про форму мозга мы сказать не можем, потому что про проконсула мы не знаем. И при этом показательно, что у гориллы мозги в среднем заметно больше. В рекордном положении достигает 752 кубических сантиметра. У шимпанзе меньше, но при этом шимпанзе в среднем всё-таки чуть интеллектуальнее. Это вопрос немножко спорный, но по количеству используемых орудий, по способности к обучению и так далее, шимпанзе вроде бы всё-таки перевешивают.

Если брать шимпанзе – есть обыкновенные шимпанзе, по которым эти данные приведены, а есть карликовые шимпанзе бонобо. При этом у обыкновенных шимпанзе мозги больше, но карликовые по некоторым показателям даже возможно способнее.

С другой стороны, обыкновенные шимпанзе в природе используют массу вариантов орудий труда, а карликовые шимпанзе бонобо орудия труда не очень используют. Поэтому как измерять этот интеллект – большой вопрос. Если, допустим, в неволе шимпанзе Канзи, Канзи самец показывает чудеса, он как бы гений.

Но говорит ли это о бонобо, как о виде – это большой вопрос и мозгов там не очень много. Поэтому на сравнении горилл и шимпанзе, причём двух видов шимпанзе, видно, что абсолютный размер мозга, значит не так уж запредельно много. Горилла может в два раза больше иметь мозгов, чем шимпанзе, а интеллект у шимпанзе больше.

Парантропы примерно на таком уровне находились. План строения мозга не очень у них поменялся. Все признаки присутствуют, мозг довольно округлый, от мозга шимпанзе не очень отличается. Хотя индивидуально какая-то разница есть. Парантропы суда по всему сделали ставку на вегетарианство. Они питались грубой растительной пищей, а если питаться грубой растительной пищей, клубнями, корневищами, осокой, стеблями, листьями, то интеллект не очень и нужен. И зачем тогда мозги будут расти? Хотя на удивление даже выросли. Чуть больше в среднем, чем у грацильных австралопитеков. Но скорее всего это функция размера тела – если масса тела увеличивается, руки увеличиваются, ноги увеличиваются, то мозги тоже увеличиваются соответственно. А функция как была, так и осталась. Примерно один миллион лет назад парантропы благополучно вымирают, больше их не было.

Параллельно, как я уже сказал, возникли наши предки хомо. Возникновение хомо и парантропов происходило синхронно и случилось из-за существенных изменений климата. Были такие пертурбации, что  климат становился холоднее и суше. Большие площади суши, колючих и довольно густых зарослей, превращались в открытую травянистую саванну, разные формы саванн. Для сидящих в заснеженной Москве как-то так звучит, что в Африке саванна. 

Понятие саванна очень разностороннее. Бывает полупустыня, бывает травянистая саванна, бывает кустарниковая саванна, бывает буш, бывает так называемый скраб, так далее и так далее. И здесь кусты превращаются в траву, меняется соответственно фауна. Гигантские копытные, которые питались в изобилии растительностью, вымирают. Кто-то вымирает, а кто-то эволюционирует в мелких современных копытных. Допустим, большие антилопы, гигантские мегалотрагусы, которые были размером с современную антилопу канну. Сейчас тоже есть очень большая  антилопа канна, но один вид на всю Африку. А их было много. Они заменяются на современных антилоп, например бобобус. Современные антилопы в основном мелкие.

Гигантские ископаемые свиньи. У меня в среднем масштабе изображено, поэтому одна свинка поменьше, другая побольше. Но на практике ископаемые бородавочники, некоторые из них, были размером с носорога. А современный бородавочник – это такая свинка и свинка, лучше ей на дороге не попадаться, да она и сама убежит. Разница довольно очевидна. Тоже самое касается слонов, носорогов, в том числе и павианов, которые были главными конкурентами нашим предкам.

В интервале времени от трёх до двух с половиной миллионов лет назад в начале появляются, а потом исчезают гигантские гелады. В частности, самым злобным был теропитек освальда, это не единственный вид, но самый злобный. Это огромная тварь, высотой больше метра, самые большие, весом до 65 килограмм, а по некоторым, особо таким оптимистичным оценкам весом до 100 килограмм. В последующем фауна павианов сменилась. Сейчас в Африке это обычные павианы, их несколько видов. Например, papio hamadryas. 

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Гелады сейчас живут Эфиопии, в очень маленьком ареале и они довольно небольшие. Эти теропитеки, в том момент, когда они ещё существовали, порядка трёх миллионов лет назад, были главными конкурентами австралопитеков. Поздние грацильные австралопитеки питались разной ерундой, которая росла в саванне и теропитпеки питались разной ерундой, которая росла в саванне. При этом у теропитеков развилась кисть на удивление очень похожая на человеческую. Это даже создаёт проблемы для палеоантропологии, потому что фаланги пальцев теропитеков почти неотличимы от человеческих. Только по размеру они другие. А если просчитывать статистику, то получается один в один.

Фаланги в принципе не очень изменчивы, но тут просто на удивление похожи. Пропорции большого пальца к остальным пальцам у них почти как у нас. У них кисть почти трудовая, но только она не для того, чтобы делать орудия, а чтобы выковыривать разные корешки, шелушить семена, разламывать плоды и прочее. При этом теропитеки, как я уже сказал, были здоровенные, у них была большая морда с огромными клыками, они были хорошо организованы, у них была мощная иерархия, как у всех порядочных павианов. Судя, по огромным клыкам, они были весьма-весьма агрессивные. А австралопитеки, наоборот были расслабленные, маленькие, ростом один метр. Только австралопитеки стоя на двух ногах метрового роста, а теропитеки стоя на четырех ногах метрового роста. Это совсем не одно и тоже. Австралопитеки весили 30 килограмм, а эти 60 килограмм. Клыки у австралопитеков всё время уменьшались, это говорит о том, что у них уровень агрессивности всё время уменьшался, уменьшался и уменьшался. А у теропитеков рос, рос и рос. Потому что у них был ключевой момент увеличения челюстей и зубов. В итоге теропитеки победили. Поэтому примерно 3 миллиона лет назад большая часть австралопитеков вымирает. Те, которые вымирать не хотели часть из них стала парантропами, о которых я уже сказал, они пошли по пути питания самой труднопережовываемой растительной пищей, в итоге ещё один миллион лет продержались, а потом вымерли, даже полтора миллиона лет, а вторая линия пошла в сторону хомо. Но просто так она пойти не могла, с какой бы стати, тут подвернулась новая эволюционная возможность, потому что из-за вымирания гигантских копытных, о которых я уже сказал, поменялась и фауна хищников.

Бывшие до этого самыми главными, злобными тварями в саванне пахикрокуты и хасмапортезисы, разнообразные африканские саблезубые тигры, их было несколько родов, много видов, вымирают, потому что если нет больших копытных, которых можно есть, то понятно, что те, которые едят тоже исчезают. И их фауна заменяется на современную фауну хищников. То есть пахикрокуты, гигантские гиены, огромные, ростом больше метра высотой, превращаются в современных пятнистых гиен, которые тоже не очень маленькие, но всё-таки в два раза меньше. Хасмапортезисы, бегающие гиены, тоже приличные звери, были довольно бодрые. Их ближайшие современные родственники – земляные волки, муравьиные волки – питались муравьями. Раньше они душили носорогов, а тут стали питаться муравьями. Это для современного хищники совсем неприлично. Саблезубые кошки тоже вымирают и заменяются на современных, например леопардов, гепардов, львов. Самые древние леопарды, гепарды и львы возникают 2 миллиона лет назад, может быть чуть раньше, 2,5 миллиона лет назад. Это и есть смена фауны. Появляются собачьи, возникают гиеновидные собаки как раз в это время. У них тоже были предки, но пока они ещё не заняли свою экологическую нишу. 

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

В момент перестройки экологической ниши наши предки, теснимые геладами из экологической ниши собирателей растений, перешли в экологическую нишу как минимум  мелких хищников и падальщиков и стали охотиться, ловить разных мелких зверюшек, маленьких антилоп, зайцев, ёжиков. Это мы точно знаем, потому что есть кости животных с надрезами. Другое дело, что это создало проблемы. Предки хищными не были, предки были растительноядными и для того, чтобы активно охотиться и собирать еду, и ещё к тому же конкурировать с появляющимися другими хищниками, нужны какие-то штуки, какие-то фишки. И такой фишкой становится орудийная деятельность и как раз в это время 2,6 миллиона лет назад появляются древнейшие каменные орудия труда, которые нам известны. Археологически они становятся известны, как галечная культура.

Для изготовления каменных орудий нужен всё-таки какой-никакой интеллект. Это задача на интеллект. К тому же охота – это задача посложнее, чем собирание вкусняшек по саванне, которые просто валяются. Это не просто зерно, до которого надо первым добежать. Всё-таки охотится – это трудно, потому что надо организовываться на охоту, надо как-то координироваться, делить добычу – неординарный вопрос. Есть сверхзадача на развитие мозга и появляется возможность развития мозга.

Мясо калорийное. Если питаться мясом, то его можно съесть немножечко и получить больше калорий, чем если целый день жевать траву. Поэтому жевательный аппарат может расслабиться. Если раньше шёл жёсткий стабилизирующий отбор по размерам челюстей и зубов и те, у кого были большие челюсти хорошо кушали, рожали много детей и всё было чудесно. То теперь получается, что большие челюсти большого выигрыша не дают никакого. Можно с маленькими челюстями по-быстрому поесть. Мясо съел, калории получил – и дальше валяйся в тенёчке, общайся с друзьями, делай орудия, учи детишек и прочее. Проявляй свой немеренный интеллект или пойди на охоту и опять поохоться. Большие челюсти уже не сильно нужны. Маленькие челюсти не полезнее, но и не вреднее. По факту – это мутации, нарушающие синтез коллагена, то есть увеличивающие размер челюстей.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Это индивидуальные крайние значения мозга для хабилисов. Возникает большой вопрос. То ли у нас просто проблемы со статистикой, потому что не так много у нас черепов, некоторые из них разбитые, фрагментарные, приходится всё это реконструировать и может быть, это просто ошибка измерения. А может быть и действительно мозги уменьшились, потому что на первых порах, когда они ещё орудия делали не очень хорошо, галечные, и не сильно от них зависели, можно делать орудия, а можно и не делать орудия и так нормально, поэтому повышенный интеллект и большой мозг, может быть, и не сильно влияли на выживаемость. Поэтому какие-то группы могли эволюционировать побыстрее, а каким-то было и так хорошо. Но в общем и целом в этот момент они как раз преодолевают так называемый мозговой рубикон, размер мозга где-то 700-800 может 900 грамм, как раз предел изменчивости у рудольфенсисов, это так называемый мозговой рубикон. 

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

Мозговой рубикон показатель, который отличает, с одной стороны, человекообразных обезьян от людей, хотя я говорил, что индивидуальные пересечения есть, но оно маленькое и скорее всего исключение, и для обезьян, и для нас. А с другой стороны, мозговой рубикон отделяет современных людей микроцефалов с клинически недоразвитым мозгом, которые много чего не могут, нормально общаться, говорить, обслуживать себя и так далее от нормальных людей, с нормальным мозгом. И третье, мозговой рубикон отличает австралопитеков, которые орудия труда, как правило не делали, кроме редких исключений, от хабилисов, которые делали орудия труда на регулярной основе в большом количестве. Конечно, самое интересное было бы посмотреть на черепа и мозги гоминид времени от 3 до 2,5 миллионов нет назад, но именно этот интервал у нас черепами не представлен вообще. То есть 3 миллиона есть, череп красивый, целый австралопитека афарского, мозг 550 грамм, самое рекордное значение для афарских австралопитеков.

2,5 миллиона лет назад есть. Но правда 2,5 миллиона лет есть как бы тупиковые, которые к нам отношения не имеют, например австралопитек гархи, африканские австралопитеки, либо это меньше и это рудельфенсисы 2,2 миллиона лет или около того. А между 3 и 2,5 миллиона лет у нас целых черепов нет, есть много зубов, есть фрагменты челюстей. Допустим Вомо, там целый мешок зубов. Но, по зубам про мозги мы ничего сказать не можем. Орудия появляются, как я уже сказал, 2,6 миллионов лет назад, но как бы проблема. И на ближайшие годы, 5-10 лет, сверхзадача найти красивые черепа, хотя бы один череп, желательно десяток, этого интервала времени. Кто это найдет, то будет великое продвижение, потому что это самый интересный момент. Пока он у нас подвисает.

Но, как я уже сказал, в это время размеры мозга менялись довольно непредсказуемо, и форма мозга менялась тоже непредсказуемо. То есть у одних пропорции одни, у других пропорции другие, а при этом люди начинают друг от друга очень сильно отличаться. Часть из них покинуло пределы Африки. Самые древние люди за пределами Африки, люди из Дманиси в Грузии, причём понятно, что Грузия не рядом с Африкой, туда ещё надо было дойти-доплыть. Фактически, это время 1,8 миллиона лет назад. И размер мозга там всё тот же самый. Есть пять черепов, поэтому там всё-таки есть разброс довольно основательный. Судя по всему, это одна популяция и разброс от 46 до 730 кубических сантиметров. В принципе это всё те же самые рудольфенсисы, хабилисы плюс-минус, по датировкам они попадают на границу и тех, и других.

По морфологии черепа «георгикусы», которые «дманисцы», в кавычках они у меня поставлены, потому что не очень валидное название. Они почти те же самые рудольфенсисы в общем то и есть, только чуть более поздние, и которые добрели до Грузии. Кстати, стали снова маленькие, потому что у них рост один метр сорок сантиметров, это меньше, чем даже были в среднем хабилисы и рудольфенсисы в Африке в это время. И мозги у них плюс-минус всё те же самые. Конечно видно, что они отличаются от того мозга, что у рудольфенсиса, но это индивидуальное различие, а их 5 штук и они там чуть такие, чуть такие, но в принципе всё тоже самое.

Первые выходы за пределы Африки были, скорее всего, тупиковые. И «гиоргикусы», «грузинусы», они всё-таки были тупиковой линией эволюции, дальше особо ничего не пошло.

А в это самое время в Африке, местами, эволюцию уносило в какие-то странные дали, видимо из Африканских австралопитеков, через промежуточные стадии возник чудесный вид, как австралопитекус сидиба,  древностью два миллиона лет, с мозгами 420 грамм, то есть это совершенно австралопитековые значения. Может быть из него, а может быть и независимо, пока это ещё непонятно, возникает хомо наледи, который дожил до времени 200-300 тысяч лет назад, а может быть даже и позже, это фактически спустя ещё два миллиона лет и при этом сохранил те же самые мозги. Сейчас есть несколько оценок мозга для разных индивидов, благо этих индивидов найдено несколько, даже много, и получается 465, 560 и самый одарённый эндокран 610 кубических сантиметров. Но это время 200-300 тысяч лет назад, когда по Южной Африке уже ходили почти-почти сапиенсы, ещё не очень сапиенсы, но почти-почти сапиенсы. Это показывает, что на протяжении как минимум 1,5 миллионов лет большой размер мозга был далеко не принципиален для выживания.

Многим кажется, что большой мозг — это круто по определению, что большие мозги это хорошо и эволюция обязана идти по степени увеличения мозга, ничего подобного. И даже у хабилисов по сравнению с рудольфенсисами может быть упало, но вопрос. Есть один череп, который называется хомо микрогранулус, ему дали такое название, потому что мозг 500 грамм. А в Южной Африке линия из африканусов, седиб и наледи показывает, что практически размер мозга не изменялся два миллиона лет и ничего, нормально, можно и с такими мозгами жить. Поэтому есть большой вопрос почему они у наших предков увеличивались. В принципе для того, чтобы делать первые каменные орудия достаточно мозга чуть больше, чем у шимпанзе. Мозговой рубикон они перешагнули, в принципе могли бы и дальше существовать сколько угодно.

Есть большой вопрос. Что им вообще не хватало в жизни? Свиней они забивали, на антилоп они охотились, от хищников как-то отмахивались. Что ещё надо? Живите спокойно миллионы лет. Зачем больше мозги. На самом деле мозги — это такая затратная штука в организме, очень сложная, для этого нужна хитроумная генетика, чтобы это всё работало согласованно. Поэтому есть несколько концепций, несколько идей. А с какой стати мозги вообще эволюционировали? И главной ведущей концепцией является концепция социального мозга или культурного мозга, по-разному это называют, которая гласит, что мозги эволюционировали в основном в силу внутривидовой, даже внутригрупповой конкуренции. То есть если у нас есть группа, а ещё лучше несколько групп и среди них есть идиоты средние и гении, то идиоты по сравнению с гениями будут в среднем проигрывать, потому что они хуже делают орудия труда, они хуже питаются, они хуже общаются и прочее.

В принципе для выживания им, конечно, этого хватит, но в сравнении с тем, что есть другие они проигрывают, дело не в абсолютном значении, а именно в конкуренции, в сравнении и тем более если это две группы и одна будет делать хорошие каменные орудия, а другая будет делать плохие или вообще не делать. Если бы их выселить на какой-нибудь остров в океане, то они бы до сих пор и не делали. Фактически, как остров в океане оказалась Южная Африка и там хомо наледи сидели за пустыней Калахари тихо-мирно, не факт, что делали орудия, им было хорошо с 500 граммами мозга и очень здорово.

По соседству в Восточной, в Северной и видимо в Центральной Африке уже жили персонажи с большими мозгами, которые делали не только чопперы, но и копья и ещё с какого-то момента стали использовать огонь. Лучше координировались, лучше общались и когда они преодолели какие-то непонятные до сих пор географические барьеры, которые Южную Африку отделяли от прочей Африки, то всё, этим хомо наледи пришёл конец. Может быть, они ещё чуть позже сохранились, не исключено, но сейчас их по факту нет. Так что маленькие мозги сами по себе это не плохо, это даже нормально. Те же самые шимпанзе, павианы и прочее они тоже живут с маленькими мозгами и хорошо себя чувствуют.

Если есть конкуренция она начинает сама на себя накручиваться, это, кстати говоря, типично не только для человека и приматов, а во всех группах млекопитающих примерно тоже самое происходило, у копытных, слонов, хищников и кого угодно. Там совершенно такая же история была. Другое дело, что у них не было орудий труда и такого рывка не было. Среди медведей, кошачьих и других тоже мозги росли. Эти линии с маленькими мозгами оказались не актуальными в конце концов и хомо наледи — это самое позднее из этих линий. Линия дольше всего протянувшая, но всё-таки себя по итогу не оправдавшая.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=gmckCCL6J2E

В это самое время, вернее параллельно, наша линия продолжает эволюционировать своим путём. И ко времени примерно полтора миллиона лет назад из хабилисов возникает новый вид – хомо эргастер, который отличался не только мозгами, но ещё и телом. Хабилисы были всё ещё ростом полтора метра и пропорции тела у них были примерно, как у австралопитеков, то есть довольно длинные руки, ещё довольно не совершенный трудовой комплекс кисти, формирующийся, стопа ещё примитивная, какие-то ещё они были не совершенные.

Эргастеры – люди работающие, так называемые, это уже практически мы, кроме головы. В принципе если ниже головы брать, то в человек как человек. Трудовая кисть полностью и безоговорочно сформировалась, уже вытянутые узкие пропорции, высота тела один метр 65 сантиметров и выше и мозг тоже подрос.