Дмитрий Пушков. Я вас категорически приветствую! Станислав Владимирович, добрый день.
Станислав Дробышевский. Здравствуйте!
Дмитрий Пушков. Какими судьбами в Питере?
Станислав Дробышевский. Приехал выступать, как обычно. Как везде, куда я приезжаю, к сожалению. (Смеётся). Хотелось бы потусоваться по «злачным» местам, типа Эрмитажа, Кунсткамеры, но вот, я выступаю.
Дмитрий Пушков. Не успеваете захватить?
Станислав Дробышевский. Нет, конечно, всё занято.
Дмитрий Пушков. Про что сегодня поговорим?
Станислав Дробышевский. Сегодня поговорим о жизни в каменном веке. Насколько хорошо или не очень людям тогда жилось.
Дмитрий Пушков. Я вот сразу перебью, извините. Обожаю наблюдать всякие палеодиеты и прочее. И как оно?
Станислав Дробышевский. Многим людям кажется, что когда-то жилось хорошо. Есть две точки зрения диаметрально противоположные на прошлое. Одни считают, что когда-то был золотой век: рвали фрукты с веточки, свежим всем питались и всё было замечательно. А вторая версия наоборот мрачная обычно бывает, что все ходили грязные, мрачные, вонючие, с бородой до земли. Женщины в том числе. И был полный мрак. Но, как всегда бывает, реальность примерно посередине.
Замечательно, что мы про это многое знаем. В настоящее время и антропология, и археология, и другие науки накопили огромное количество данных. Так что мы более-менее представляем, как оно было. Есть несколько способов узнать: такой простой, но не очень надёжный – посмотреть, как живут современные охотники-собиратели. Поехать куда-нибудь в Папуа-Новую Гвинею, к пигмеям в Африку, к индейцам в Америку, и посмотреть, как там. Или почитать записи Кука, Крузенштерна, ещё кого-нибудь, кто описывал первобытные народы в 18-19 веке или раньше.
Источник: https://histrf.ru/biblioteka/b/ivan-fiodorovich-kruzienshtiern-chieloviek-i-parokhod
Дмитрий Пушков. Я вот сразу от себя вставлю. Сколько помню с раннего детства, фото индейцев Амазонки или папуасов, у них же все рахиты. У всех большие животы и ножки «иксиком».
Станислав Дробышевский. Бывает по-разному.
Дмитрий Пушков. Вроде все на природе, фрукты постоянно едят.
Станислав Дробышевский. Есть две тенденции. Если они начинают жить достаточно хорошо, когда еды хватает, – ну скажем, если это папуасы и у них земледелие. Тем более хищников нет и у них опасности, кроме соседей, не имеется, то тогда действительно может быть так. Они начинают более-менее долго жить, лет под 40 хотя бы и, поскольку живут скученно, у них появляются какие-то болезни. Тем более появляется труд – тяпкой, мотыгой вспахивают. Это уже какое-то напряжение. Они начинают болеть.
Бывает другой вариант, когда на них посмотришь – и они все здоровые, как на подбор, все красавцы. Но это говорит только о том, что жизнь у нах ужасная, потому что идёт естественный отбор. Все, кто плюс-минус нестандартные и не очень правильные, мало-мальски кривые и косые, вымирают в младенчестве, если не раньше.
Дмитрий Пушков. Может это хорошо?
Станислав Дробышевский. Для популяции это хорошо, а для конкретного, отдельно взятого индейца или пигмея это не очень хорошо, умереть в младенчестве. Я со своим сложением, зрением…
Дмитрий Пушков. Не зажил бы.
Станислав Дробышевский. Долго бы не прожил сто процентов. И тут вопрос: что хорошо для популяции или конкретного индивида. При том, что отбор естественный идёт по каким-то конкретным признакам. Если, допустим, отбор идёт по способности быстро бегать и выносить перепады температуры – это совершенно не значит, что эти выносливые товарищи будут шибко умными. Они будут быстро бегать и будут выносливыми. Для развития цивилизации может это и не самый важный признак. Но условий на планете много и условия в разных местах идут в разные стороны.
Именно поэтому смотреть на современных папуасов и индейцев, чтобы понять, как жили в каменном веке, не очень правильно. Какими бы ни были все эти современные дикари дикарями – это всё равно не то же самое, что было 40 тысяч лет назад. Те же самые папуасы – они земледельцы. Это неолит. Индейцы тоже так или иначе занимались земледелием. Очень мало групп, где были охотники-собиратели.
Источник: https://obrazovaka.ru/geografiya/david-livingston-chto-otkryl.html
Ливингстон ещё в 19 веке прошёл всю Африку вдоль и поперёк несколько раз и не видел ни одного каменного орудия. Они-то бушмены, но у них нет каменных орудий, они все с металлическим уже, а это уже 19 век. Поэтому найти сейчас маломальский аналог того, что было тогда, практически нереально. Андаманские аборигены, разве что. И то далеко не факт, потому что мимо плавают все кому не лень. И так или иначе у них там что-то появляется. Если мы смотрим на современных хадза в Танзании или в Кении – это не то же самое, что охотники, которые гонялись за сайгаками по Русской равнине, например.
Источник: https://bigpicture.ru/?p=34039
Потому что это – Танзания, а не Русская равнина. Мамонтовая фауна – это не то же самое, что современная африканская. Поэтому для жителя города кажется, что «те с луками и копьями» и «эти с луками и копьями». Как-то сойдёт. Но, если мы вспомним, в верхнем палеолите лука-то вообще не было. Если где-то и был, то редко и не много. А сейчас вообще очень мало групп, которые не знают про лук. Я думаю, таких и нет уже. Это уже не совсем одно и то же.
Среда была не та, потому что даже если мы возьмём ту же самую Южную Африку, тех же самых предков бушменов и сейчас бушменов, всё равно климат поменялся. С того момента, как где-то появилось, допустим не у них, земледелие и скотоводство, этих самых бушменов вытесняли во все самые-самые плохие места. Потому что их хорошие места занимали численно преобладающие скотоводы, естественно.
Современные бушмены живут в Калахари – это пустыня и полупустыня. Кое-где чахлые кустики, конечно, растут, но это – не то же самое, что жить в нормальной саванне, где количество дичи абсолютно несопоставимо.
Поэтому есть другие способы – есть археология, мы можем раскопать стоянки и посмотреть, что там есть. И тут нам открывается много всего интересного, потому что первое, что открывается – они жили все по-разному. (Смеётся)
Для некоторых это может быть удивлением. Хотя, если минимально подумать – это логично. И говорить о жителях каменного века «в среднем» – не очень правильно. Потому что одно дело, если это жители Русской равнины времени 20 000 лет назад пика оледенения, которые охотились на мамонтов. Южнее них в то же самое время жили охотники на бизонов. Восточнее от них жили охотники на северного оленя. Западнее – на лошадей, например. И это всё в пределах одной Восточной Европы.
В то же самое время где-нибудь в Вади-Кубанье в Сахаре, посреди Сахары, в Египте жили люди, которые занимались в основном рыболовством. У них основной добычей были сомы. Там просто слои метровые, засыпанные чешуёй этих самых сомов. У них главное питание было – сомы и ромашки. Не знаю, как эти ромашки ели…
Дмитрий Пушков. Закусывали сомов.
Станислав Дробышевский. Если взять жителей Сохуры, соединенных Австралии и Новой Гвинеи, у побережья, они с большой вероятностью питались морепродуктами. У них раковинные кучи. Они рыбу ловили, а для разнообразия ходили в лес и древесных кенгуру сшибали. Поэтому в среднем сказать не получается.
Но всё же есть некоторые черты, которые объединяют большую часть групп того времени. Первое: то, что у них не было постоянного прибежища, как правило. Потому что, если группа большая, хотя бы человек 20, а для поддержания нормальной популяции должно быть 20-35 человек, это по разным данным численность одна и та же всегда. Они довольно быстро выедали всё, что есть в окрестностях и им приходилось перемещаться. Мы это наблюдаем, потому что большая часть стоянок палеолита очень бедная.
Иногда, правда, бывало, что аборигены Австралии собирались в 19-20 веке на Корробори по много племён. Но опять же, наблюдения за этими аборигенами показывают, что Корробори больше нескольких дней проходить не может и больше 150 человек там не собирается. Скорее всего, там человек 50 будет, потому что банально им нечего будет есть через 4 дня. Если их соберётся больше 150 и, допустим, они какие-то запасы ещё притащат, сколько на себе принесут, они ещё и передерутся. Потому что, когда люди живут маленькими группками по 20 человек и друг друга знают, все родственники, то у них нет приспособленности общаться с большой численностью людей.
Когда они видят чужого человека, то воспринимают как чужака, первая естественная реакция, что это – враг. Более того, у современных людей то же самое.
Дмитрий Пушков. Что нужно убить и съесть. (Смеётся)
Станислав Дробышевский. Когда две очереди на соседних кассах в универмаге, мы уже думаем «вот это моя очередь, а вот то чужая очередь», эта склонность «делиться» в нас заложена довольно основательно. 150 человек – ещё как-то в голове помещается, а больше – уже начинают драться. Может, дерутся и по мелочам, но они-то с копьями. Проткнуть кого-то насквозь ничего не стоит. И в палеолите, наверное, так и было.
Местами следы этих сборищ, не очень достоверно, но выявляются. Например, есть такая группа стоянок в Дольни-Вестонице в Чехии. Она замечательна тем, что там всё завалено костями. Слои мамонтовых, и не только, костей и огромный культурный слой. При этом есть много погребений красивых, но нет никаких внятных следов жилищ. Есть парочка маленьких ущербных полуземлянок никаких. Интерпретация этого такая, что люди собирались из разных мест. Может, в определённый сезон, когда мимо мигрировали копытные. Охотились на них, праздновали, хоронили умерших, а потом разбредались. На одном месте не жили.
Источник: https://news.ykt.ru/article/23897
Но местами можно было и подолгу жить, например, в Вади-Кубании они жили. Временами уходили, но во влажный сезон, когда временные потоки появляются, они ловили сомов, их вялили, на полгода себя обеспечивая едой, потом уходили какие-либо плоды собирать. Это всё было в пределах одной и той же местности.
Или охотники на больших стадных копытных: на Русской равнине, на Украине, в Брянской и Липецкой областях есть стоянки, где построены огромные дома из костей мамонта. На Украине самые такие идеальные – это Межиричи, Мезень, где построены огромные дома из костей мамонта. И сама трудозатратность возведения этих домов говорит, что они там прилично предполагали жить. Правда, в Мезени они бросили дом. Только-только построили, и куда-то ушли, что-то у них там не сложилось.
Дмитрий Пушков. Говорят, даже тропинки мамонтовыми позвонками выложены.
Станислав Дробышевский. Не исключено. Они и заборчики строили, и делали скамейки из мамонтовых костей, очаги, обживались, исполняли дома продуманно, у каждого входа был геометрический орнамент, много украшений. В жилищах, на удивление, чисто. Это говорит о том, что они строили надолго и предполагали возвращаться. Но одно дело, что они строили надолго, а другое – сколько они реально этим пользовались. В Межиричах они действительно надолго строили и ещё перестраивали, а в Мезине построили и ушли, никто там не жил.
Дмитрий Пушков. А может это ритуальное что-то, типа церковь?
Станислав Дробышевский. Очень сомнительно. Во-первых, потому что это жилище по всем признакам. Во-вторых, не было у них ещё таких заморочек, чтобы строить церковь. Это не тот уровень развития общества, чтобы настолько напрягаться и возводить. Гипотеза имеет право на существование, но, боюсь, ни один археолог её не поддержит.
Есть же, опять же, прецеденты. Есть, допустим, эскимосы. Сейчас они живут во вполне таких стандартных домиках, а ещё меньше 100 лет назад жили в домах из китовьих костей. И они жили там не подолгу или зимовали, например, а бродили по обширной территории. Но приятно всегда вернуться в некое капитальное строение. В верхнем палеолите местами было примерно так же. Хотя таких больших капитальных строений очень немного. Эти жилища из костей мамонта, их суммарно штук 20, наверное, наберётся. Порядок где-то такой.
А большая часть стоянок – это маленькие земляночки, полуземлянки, землянки, чумы. Что-то типа того. И они шлялись. При этом, если люди долго на одном месте не живут, то, естественно, они не сильно парятся, чего у них там валяется. Наше прошлое, которое восходит ещё к обезьянам, оно таково, что обезьянам париться на тему чистоты не надо ни разу. Они на ветвях сидят. Что-то сожрали, погадили вниз, и чего куда улетело вниз никого не колышет.
Источник: https://arctic-megapedia.com/en/eskimos/
СТАНИСЛАВ ДРОБЫШЕВСКИЙ — Эволюция, Однополые отношения, Инопланетяне | ФидельПодкастро #47. Часть 4.
Станислав Дробышевский. Не все, что мы поглощаем, полезно. Это опять же к вопросу о возможных...
Станислав Дробышевский “Первые проявления морали у приматов и древних”
Понятие морали — это сложная философская концепция, и понять бывали ли доброта и человечность в...
Присоединяйтесь к нашей рассылке
Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео.